– Мы были счастливы вместе. Она любит диско. И вкус маракуйи. У нее родинка на левой щеке. Когда она говорит, то любит мечтательно растягивать некоторые слова.
– Это очень мило, – говорю я.
– Конечно, – соглашается он. – Вот поэтому вы должны помочь мне вернуть ее…
– Вы сказали «вернуть»?
– Да. Мы ведь уже назначили дату…
– Дату?
– Нашей свадьбы.
– Это замечательно.
Пока он тщательно пересказывает мне все их свадебные планы, я размышляю над тем, что он мог такого сделать, чтобы она решила послать его подальше. Слишком часто включал кантри?
– И вдруг однажды, – говорит он, – она просто исчезла… Без объяснений, без прощальных писем, просто исчезла… Я пытался звонить ей, пытался встретиться, пару раз мне это удалось, но она говорила со мной так, будто видит впервые, будто я кто-то… чужой…
– Она вас не узнавала?
– Все выглядело именно так.
– Может, просто давала вам понять, что все кончено?
– Сначала я тоже так думал, – соглашается он, – а потом стали происходить странные вещи…
– Какого рода?
– Наши фотографии, – говорит он. – Ее изображение на них… оно… как бы это сказать… стало исчезать…
– Вот как?
– Да. Сначала я думал, что это какой-то дефект, на который я раньше не обращал внимания… смазанное лицо и т. д., но потом она просто стала исчезать, постепенно… Это какое-то безумие. Вот посмотрите.
Он протягивает мне порядком помятый фотоснимок. Я смотрю на счастливую пару на фоне Эйфелевой башни, от которой остался только улыбающийся молодой человек.
Рядом с ним – некий прозрачный силуэт, в очертаниях которого трудно угадать человеческое существо. Определенно, моим убийственно скучным будням пришел конец.
Что же, надо помочь человеку. Тем более что без черной магии здесь не обошлось.
– Хорошо, – киваю я. – Я посмотрю, что могу сделать…
– Вы ее приворожите?
– Я этого не говорила.
– Но тогда как же…
– Возможно, приворот и не потребуется…
Он смотрит на меня ошарашенно – очевидно, последние клочки твердой почвы исчезли из-под его ног. Только что он благополучно похоронил свое рацио, на которое опирался столько лет. Добро пожаловать в пещеру ужасов. Здесь другие правила и не так уютно, но зато так много кайфа!
Через пару дней, проделав над оставленной фотографией кое-какие манипуляции, я решаю навестить его у него дома. Выглядит парень убитым, похоже, что за все эти дни он поспал всего пару часов, если не меньше.
– Проходите, – говорит он и широко распахивает передо мною дверь. Я с удовольствием переступаю порог – снаружи, в коридоре все буквально пропитано какой-то зловещей атмосферой. Как только я очутилась на территории жилого комплекса, по всему моему телу выступили мурашки. Это как счетчик Гейгера, который всегда знает, где радиация и насколько она сильная. Да, без черной магии здесь не обошлось. Притом магии настолько сильной, что мне, возможно, придется хорошенько попотеть.
В его квартире, где все перевернуто вверх дном, это ощущение заметно слабее, но я чувствую, что враждебная атмосфера буквально ломится сюда. Невидимая защита вот-вот рухнет, и мне придется помешать этому. Нужно расставить свечи, произнести несколько Слов и выявить источник.
Над каждым из углов я произношу Слово Власти. Важно, чтобы обстановка была полностью под моим контролем.
Черная магия опутала всю квартиру, весь этот дом прочной и липкой паутиной, превратила его в кокон, внутри которого извращаются даже законы природы.
Через несколько минут он возвращается с чашкой кофе. Протягивает мне. Ради вежливости я делаю глоток и тут же морщусь – у кофе мерзкий вкус. Если он подавал такое своей подружке, понятно, почему она решила его бросить.
– Что-то не так? – обеспокоенно спрашивает он.
– Молоко, – говорю я. – Похоже, оно прокисло.
– Не может быть, – удивляется он. – Его только утром принесли…
Вот оно!
– Только утром? – переспрашиваю я. – Вы уверены, что не перепутали его с другим пакетом или…
– Абсолютно уверен… В последнее время молоко что-то слишком часто скисает, – бормочет он недовольно.
Но вот и ответ – шерше ля фам, как говорят французы, если под «ля фам» подразумевать ведьму. Если в доме слишком часто киснет молоко, то объяснение здесь может быть только одно – ведьма. Параноики, который пару веков назад самозабвенно вкалывали на священную инквизицию, при всех их комплексах и шизофрении идиотами не были и подмечали все верно. Тяжкое было время, нужно заметить. Европа едва не задохнулась от гари от сжигаемых тел. Ребята поработали на славу, в 60-е годы ХХ века, во времена психоделической революции и свободной любви, их бредовые фантазии могли бы иметь огромную популярность. Я всегда считала, что многие инквизиторы – потенциальные рок-артисты. Та же страсть к примитивным ассоциациям и святая вера во все, что бы они ни делали, включая такие глупости, от которых стало бы стыдно даже чертям в Преисподней.
Ну что же, осталось всего лишь найти ведьму и узнать, зачем ей это нужно. Скорее всего, кто-нибудь из соседей. Всего лишь нужно отыскать одну-единственную ниточку паутины и просто двинуться в указанном направлении.
– Почему бы вам не послушать музыку? – говорю я молодому человеку. – Мне нужно нанести один визит. Обещаю, что, когда я вернусь, все у вас будет, как раньше.
– Ну тогда я включу джаз, – говорит он.
Определенно, даже если я придавлю ведьму (а я ее придавлю, уж не сомневайтесь), ему все равно ничего не светит.
Он садится слушать джаз, а я выхожу в коридор. Рев саксофона доносится до меня, и я прикрываю дверь. Поиски приводят меня на чердак. Ну конечно, где же еще быть логову ведьмы, если не на чердаке или в подвале. Чердак – это еще ничего, а вот подвал…
Ведьма стоит возле алтаря, на котором лежат какие-то кости. Она одета в дурацкое розовое платьице. На ногах – милые туфельки, волосы подвязаны пышными белыми бантами. В руках – шарик. Под детским невинным личиком прячется уродливая гримаса старухи, которая, возможно, присутствовала еще при крещении Руси.
– Здрасьте-здрасьте, – говорит ведьма.
Я молчу, прикидывая, сколько Слов мне предстоит произнести, для того чтобы разобраться с этим бардаком. Судя по всему, не так и много.
– Кажется, – говорит ведьма, – ты решила мне помешать…
– Зачем он тебе нужен? – спрашиваю я.
– Он? – ведьма хихикает. – Он мне совсем не нужен. В этом-то и проблема. Но скоро его не станет. Останется просто слуга. Еще чуть-чуть, и ниточка моей паутины проникнет в его мозг, как и в мозг каждого в этом доме. Он последний – все остальные уже мои…
– Все дело во власти?
– Во власти и в сферах влияния, – говорит ведьма. – Сегодня я владею домом, завтра – кварталом, а послезавтра – кто знает, городом! Вот только ты мне мешаешь!
– Придется тебе потесниться, дорогая, – говорю я.
– Ох, я так устала от них, от их счастья, от их ежедневных радостей, от их любви и дружбы… Все эти люди – кто они такие? Могут ли они справиться со мной? Что они сделают, если однажды я войду в их дом и заберу их жену, их сестру, их мужа или отца…
Что они сделают? Они будут просто молча наблюдать. Им никогда не одолеть меня. В этом причина моего превосходства!
Ведьма отпускает шарик. Шарик поднимается под потолок и лопается с громким хлопком.
– Проваливай, – говорит она мне. – Сегодня я добрая и не буду трогать тебя…
– Благодарю, – отвечаю я. – А вот мне придется как следует проучить тебя…
Прежде чем ведьма успевает разразиться руганью, я произношу два Слова – Слово Света и Слово Власти. Проклятой девчонке следовало бы делать домашнюю работу, а не просиживать целыми днями на чердаке, перекладывая с места на место высохшие кости, которые она, похоже, просто отыскала в помойке рядом с мясной лавкой.
Мы спускаемся по лестнице, я веду ее за руку. Жуткая старушечья гримаса навсегда исчезла с ее лица, она обо всем забыла, теперь она просто девочка, которой завтра предстоит отправиться в школу, ведь сегодня понедельник и ей наверняка задали так много уроков.
– В какой квартире ты живешь? – спрашиваю я ее.
– В сорок четвертой, – отвечает она.
Я звоню в сорок четвертую и передаю девочку ее матери, которая, похоже, уже начинала волноваться. Мать благодарит меня и приглашает на чай с тортом. Она слегка не в себе, похоже, только отходит от воздействия магии. Я отказываюсь.
Молодой человек больше не слушает джаз. Он взволнован и, встретив меня, крепко обнимает. От него пахнет потом и кислым молоком.
– Она мне позвонила, – радостно объявляет он. – Только что!
Ну конечно, она тебе позвонила, думаю я.
– Рада за вас.
– Сколько я вам должен? – спрашивает он.
Услышав сумму, молодой человек несколько умеряет свой энтузиазм. Но что поделаешь – за любовь тоже нужно платить…
С чего начиналась черная магия
